Из гостиной уже как с полчаса доносились всевозможные звуки, преимущественно из детских мультфильмов. И пару серий "Тома и Джери", и "Дятла Вуди", и "Тасманского дьявола". Пока Мо ковырялся задницей кверху в холодильнике, залезши туда чуть ли не с головой. Пусто! Но он же оставлял бутылку пива с ночи на утро. Куда подевалась?! Мистика!
- Черти что! - вылезая, Крэйг ударился затылком о полку холодильника и выругался в сердцах, плюясь и яростно жестикулируя, - Адовы кишки! Прихвостни Дьявола! Гномьи потроха! Кто такие холодильники делает?!
А кто в них вообще залезает то по грудь?
Еще раз сплюнув в сторону, Мо уселся на полу в позе лотоса, ну, или в ее подобии, ибо ноги то уже так не складывались, как еще лет десять назад. Скрестил руки на голой волосатой и растатуированной страшно груди и надулся, выпятив нижнюю губу. Ну, было обидно, чес слово! Он же так наделся выпить с утреца холодненького темненького крепенького пивка. А не тут то было! И вот кто? КТО?! Мог стащить эту несчатсную дряную бутылку?
Да сам небось выпил вчера, засыпая под футбол и даже не заметил.
Скучно одному то поди. Дочери нет. Поругаться не на кого, мол чего так поздно пришла или почему уроки не делает. Хотя какие уроки? Судя по всему она до сих пор даже к Мэтту не сходила. Нет разбойников, ни Асмо, ни Люция. Некому лизать его щетинистое лицо и вдыхать пары перегара. Некому грызть его сапоги. Некому жевать его сигареты. Не на кого кричать, чтобы не таскали его сосиски! Дико скучно! Хоть убейся! А сидеть сутки напролет в студии как-то осточертело. Тренировался да, записывал, играл. Чтобы просто так не тратить столь не к месту выпрошенный отпуск. Да и пальцы до сих пор болели. Застудил же тогда, после той ночи, спавши в склепе. Суставы теперь были распухшими и толстыми. Играть было тяжело. Но Мо никогда ничто не останавливало на пути к своей цели. Но и все-таки играть тоже надоело. Ожидание было хуже смерти. Лаванда постоянно оттягивала день своего прилета, чтобы серьезно поговорить, ради чего собственно его и вытащила из Норвегии. Дочь так и не появлялась в родном, точнее отцовском доме, по всей видимости живя именно в родном, у дядьки. С Джером тоже не было связи. Собственно Мо так и не позвонил, так и не сказал им обоим, что вернулся на пару дней, растянувшихся уже на неделю и два дня. Звонить Саманте было сыкотно. Сам себе постоянно находил какие-то отговорки. Мол она работает, мол ему надо работать. Мол уже поздно, мол еще рано. И т.п. Вот и торчал в доме смотрителя, выполняя свою прежнюю работу, на которой взял отпуск, забрав свои полномочия у работников ритуального бюро, которые на это время и подменяли его. И играл, разрабатывал пальцы. А еще все-таки пил. Так и не бросил. Но пить стал заведомо меньше. Это да.
- Ладно, черт с вами! - поднялся, чуть кряхтя с пола и подтягивая свои черные в крестики-нолики семейники, подаренные когда-то дочерью.
Может тут и, правда, призраки поселились, пока он отсутствовал, и теперь таскают его пойло? М?
- Где тут у нас?.. - начал лазать по ящикам, ища банку с цикорием. Когда-то Сэмми притащила и заявила, что это будет полезно для папочки. Ну что ж, все равно больше ничего нет. В магазин то так и не сходил. Только пиво, кефир да воду покупал и жрал всякую гадость вроде полуфабрикатов или вовсе питался в фастфуде. Вот ненавидит такую пищу, а все равно туда захаживал. Самому себе готовить то скучно, да и не хочется. Для дочери бы сготовил. И для мальчиков своих.
Ну и скукота же.
Залил цикорий кипятком и отправился с огромной пузатой кружкой-бокалом на литр к дивану, почесывая на ходу свое волосатое пивное пузо. Благо хоть не зад. Хотя еще не вечер.
Опустился на диван, звеня цепями, что по обыкновению уже с момента почистки зубов и бритья болтались на его шее. Водрузил босые ноги на журнальный столик, взял сооруженный из всего, что нашел, огромный бутерброд и поерзал попой, устраиваясь удобнее. Тут и сигарета уже в куче окурков тлеет, медленно, но верно добираясь до фильтра. А ведь даже затяжки не сделал. Тут и косячок был приготовлен. И пульт от телека валялся. Сто лет уже телевизор то не смотрел! Иногда находит и только в моменты, когда крайне делать нечего. Ну, мультики всегда настроение поднимают. Особенно отчего то "Тасманский дьявол". Может потому что Крэйга в детстве девчонки Тасом прозвали? Мол он был на него очень похож. Хотя странно, Мо то всегда любил мыться, может тут дело именно в характере и непоседливости? Или в его манере разговаривать?
В замочной скважине заскрипел ключ. Крэйг медленно повернул голову на звук. Там в дверях появилась белокурая головка, а после и сама ее владелица. Мо напрягся. Проблема сама явилась. Да вот только похоже не такая уж и целехонькая. Мужчина посмотрел на дочь поверх очков с диоптриями (которые, кстати говоря, наконец-то, приобрел, сходил-таки в Норвегии к окулисту), прищурился. Ой, как ему не понравилась увиденная картина.
- Ты куда вляпалась? - прорычал не очень-то дружелюбно. Само так вышло, как обычно впрочем. Не нарочно.
Нос разбит. на щеке ссадина огромная. Похоже, что совсем недавно с кем-то подралась. День-два.

Какого черта!
- ТЫ КАК С ОТЦОМ РАЗГОВАРИВАЕШЬ?! - сам не заметил, как "взорвался", - Куда пошла?! - ноль эмоций и внимания, - Я с тобой разговариваю! - гаркнул, резко убирая ноги со стола и с силой и грохотом ставя кружку, а вместе с ней и впечатывая бутерброд в стеклянную поверхность, расплющивая его на корню.
- А НУ СТОЯТЬ МЕРЗАВКА! - ударил вновь кулаками и вскочил. Охохохо, спина. Но злость и оскорбленная отцовская гордость не дали обратить внимания Крэйгу на боль, лишь позволили сощуриться на правый глаз, придав сил, открыв потайную чакру. В каких-то несколько шагов мужчина уже был на лестнице, схватив дочь за кофту.
- Это еще, что за новости? - уставился сверху вниз, становясь повыше на ступеньку, - Что за неуважение такое?
Вообще даже забыл, что не видел дочь около месяца, чуть поменьше. Что уехал толком не попрощавшись, лишь предупредив по смс и в записке. Что не звонил из Норвегии.
Похоже марихуана свое то дело делает, за столько лет то курения. Уже и не пыхнув, память медленно, но верно исчезает. Или что?
- Что случилось? Куда ввязалась? Что за побои на лице? - Мо начал допрос, плюясь слюнями и то и дело метая молнии. Однако же во взгляде сквозила и озабоченность здоровьем и благополучием дочери. Но злость еще не ушла от него до конца.
Он даже забыл, что в одних трусах предстал перед девочкой. А такого Крэйг себе не позволял с тех пор, как дочери исполнилось семь лет, считая, что начиная с этого возраста в Сэм проснулся разум. Ну, как то он слишком увеличил возраст ребенку то. И тут конечно же дело не в самой Саманте, а просто как-то мужик ошибся немного, забыл, каким сам был в эти года.

Он не отпускал. Каждое слово дочери, словно обухом топора било по голове, и протыкало сердце отравленным жалом стилета. Ну да, он потерял уважение своей малышки. Он сам виноват. Однако же, как его девочка, та маленькая трогательная принцесса может так отзываться о своем отце? Стало невыносимо больно. Сразу пронеслось в голове "я никчемный отец", "пора открыть глаза на правду", и т.п., и т.д.
Да, Сэмми уж давно не та маленькая девочка, которую он привык видеть подле себя. Она уже давно не бегает вокруг, играясь с куклами или машинками, не бежит к нему, звонко смеясь, крича "папа", раскинув руки в стороны. Ничего этого давно нет.
Черти!
Как же долго я обманывал сам себя.
На последнем рявке Крэйг нанес девушке затрещину и так же резко отпустил ее кофту, будто бы опомнился. Снова он бьет слабых. Черт. Развернулся и фыркнул.
Сейчас мужчина боролся сам с собой. Он бы ушел, оставил ее в покое, плюнул бы. Пусть злиться сколько хочет, сама же потом и прибежит. Он такой человек, который привык, что те, кто против него - его враги. Не хотите - и не надо. Вырвать, оторвать от себя, избавиться - да проще простого. Что он не найдет других своих последователей или тех, кто будет его слушать, кто будет его восхвалять? Найдет. Звездная болезнь. И замкнутость. Недоверие к людям. Они до сих пор шли ногу в ногу с ним, тенью колеся по городу. Но нет, сейчас он не может так просто отпустить свою дочь. Свою кровинушку. Это будет чисто детский поступок безответственного человека, которым он всегда и был, которым всегда другим и казался или хотел казаться.
Хотя отказаться от семьи, если она станет в тягость, это опять же для него не проблема. Он устал жить для тех, кто не ценит его. С Роджером так было все полных сорок лет. С Самантой уже лет шесть точно. Он просто закрывал на все это глаза, придумал для себя, что счастлив с ними, что они его любят, ведь кто-то должен его любить в семье. Он бы сейчас спустился по лестнице, плюхнулся бы обратно на диван и досмотрел мультфильм, который сейчас надрывался из телевизора всевозможными звуками. Да нельзя. Лаванда не простит ему, если он потеряет, если вот так вот просто отпустит свою, нет, их дочь. Тот спасительный огонек, который Лав оставила ему, чтобы он не умер без дочурки, чтобы жил, как и раньше. Отчего то отчетливо вспомнились те слова Роуз, которые она говорила, пьяная, в джаз-баре в последнюю их встречу.
Усмехнулся и повернулся к Саманте, не выражая ни одной эмоции.
- Если я не звонил, значит на то были свои причины. У взрослых не все так просто, Алекто, - спокойным, но несколько все же суровым тоном, - Злиться на меня - твое право. Ненавидеть меня - это по-детски глупо. Уйдешь, да? Пойдешь к своему непутевому дядьке? Да он о тебе забудет, как только подвернется какая-нибудь шалава под руку. А я твой отец. Я тебя воспитал. Чтобы ты делала без меня? Где бы была сейчас? Кем бы стала? Сама решай.

- Да как ты.. ставишь сейчас свое большое гордое Я!
Нахмурился. В принципе Сэм права. Но какого лешего она, малявка еще толком несовершеннолетняя, так с ним разговаривает. Честно говоря, Крэйг совершенно сейчас не узнавал собственную дочь.
Не ждал он никаких объятий от Сэмми. Ожидал того, что она будет избегать его. разговаривать с ним не захочет. Разочаруется. Но то, что его девочка вот таким вот образом будет орать на него да еще и слова совершенно не подбирая. Хотелось хорошенько встряхнуть эту мерзавку. Больше всего на свете он ненавидел, когда шло неуважение старших, а тем более своих родителей. Как он еще все это терпел сейчас от Саманты, бог только знает!
Руку прострелил? - правая бровь поползла в недоумении вверх. Вот что-что, а состояние Роджера Мо помнил прекрасно. И тот был только побит. Да и Крэйг всегда разряжал ружье перед тем, как спрятать его в сейф. Это по пьяне он мог забыть о таком, но на трезву голову знал наверняка. Это уже, как инстинкт дышать.
Алекто села и заревела, держась за голову. До Адамса даже как то и не дошло, что ей больно. Он ведь легкую затрещину то дал. Хотя конечно рука у него всегда была тяжелой, да и против хрупкой девочки...
От слез дочери все внутри сжалось. Он даже был готов сейчас простить ей совершенно непростительное поведение и разговоры с отцом.
Он уже было потянулся, чтобы положить свою ладонь на ее голову, да девушка вскочила и побежала наверх, спотыкаясь. Мо вздрогнул, сам не ожидал. Любит девчонку, что сказать.
- Сэмми, прости, - начал, поднимаясь выше и садясь рядом на ступеньку, чуть пониже, - Я должен был позвонить. Я хотел позвонить и встретиться с тобой. Но... я даже не помнил, что натворил тогда. Мне стыдно было смотреть тебе в глаза после того, что я увидел, поговорив с Джером. Он уверил меня в том, что с тобой все хорошо и что нам лучше не видеться, - уставился на свою босую ногу, пошевелил пальцами. Голос тихий, грустный. Сейчас он разбит и побежден. Он виновен и принимает свои ошибки.
- Он дал мне слово, что присмотрит за тобой и за псами. Мне было больно и до сих пор больно за то, что ты меня таким увидела. Настоящим меня увидела. Ведь я такой и есть. И поэтому твоя мама и ушла от меня. И была права. Ты много чего не знаешь, очень много, девочка моя... - вздохнул, коснулся Саманты, не смея поднять на нее глаза, встал и начал спускаться. Не простит конечно, но они поговорили, и ей надо обдумать все услышанное. И это правильно. С его точки зрения.
Черт! И почему рядом нет Лаванды, когда она так нужна? Он до сих пор не научился разговаривать с Сэмми так, как полагается, так, как смогла бы поговорить с ней мать. Да то и понятно, он отец.