Да, как и предчувствовал Маэстро, ему пришлось после встречи босса с потенциальной жертвой присоединения-совокупления с шакалами, тащить босса на себе. Образно говоря, конечно. Вообще они даже и не пересекались, лишь переглянулись на расстоянии и все. И этого парню хватило, чтобы нарисовать приблизительную картину случившегося. Впрочем, Альмквист был доволен, слишком доволен, а значит, получил свою дозу и судя по всему еще и все-таки положительный ответ. Хотя, что он там мог увидеть с такого то расстояния? Да и босса парнишка знал не очень близко, он всего лишь изредка ходил за ним вместо Шании или Палача, как телохранитель. В Платинум нельзя было ни Шании, ни Палачу. Первая должна была занять после покупки клуба должность администратора, а Палач, грозный татуированный и дредированный суровый финский мужик просто напросто не вписался бы в пока что молодежный клуб. Вот и пришлось ему, родному брату Барона, который впоследствии сыграет роль покупателя, отдуваться за всех, ибо имел хорошую физическую подготовку. Это вам не Дон Жуан, которому видишь ли драться не по статусу и лицо беречь надо. Да, по этому поводу парни часто спорили, ибо занимались практически одним делом и были теми еще друзьями. Хирург так и вообще занудный серьезный мужик, он в такие заведения явно даже в молодости-то и не шаживал.
Но речь не о них, речь пойдет о куда более важных шакалах, о лидере и его правой руке.
Усевшись в свой родстер, даже будучи в таком состоянии и тут имеется ввиду не только недавно перенесенные "побои", но и количество виски в крови. Не смотря на то, что он особо то и не пил, алкоголь в крови все-таки был. Хотя такие вещи Эрьяна обычно не останавливали. Наверное, потому что он про них забывал, зато потом вспоминал сторицей, начиная всех тиранить, когда уже не было смысла.
Пришлось поднять крышу и "умыться" всегда хранившейся на всякий случай бутылкой рома в бардачке, используя при этом еще и шейный платок, забытый недавно там же Шанией. Попавший алкоголь на разбитый нос отрезвил нехило. Высунуться из авто и начать промывать боевую травму прямо из бутылки, чтобы уж наверняка, не позволял ни статус, ни гордость, ни принципы. Все-таки Йоран был слишком высокомерен для таких поступков. Да и еще чего доброго патрульные мимо проскочат в этот момент. А ему проблемы не нужны.
Хотя конечно будь Эрьян помоложе на лет десять и не такое сделал бы.
Врубив магнитолу с греческим дарк-металом, мужчина опустил крышу и расслабился, не переставая улыбаться чему-то, плотоядно улыбаться. Несколько даже забывшись, что он может себя, как приличного светского "мальчика" скомпрометировать. Но, впрочем, тут все были пьяненькие, так что не особо то он выделался, если не считать, конечно, дорогой тачки и шмоток.
Салон проветрился, авто прогрелось, теперь стоило бы выдвигаться. А куда ехать, как не к любимой женщине? А в данном случае личному церберу? Шания была прямо-таки нянькой для него. Сдерживала все издержки его чрезвычайно сложного характера. Без этой дамочки Эрьян был как без рук. Без ног он уже побывал, без рук не хотелось.
Ласкающий уши громкий рык двигателя нарушил "тишину", заставив по инерции обернуться на звук тех, кто толпился у входа клуба. Родстер сорвался с места.
Эрьян рисковал. Но сейчас ему было плевать. Он был эмоционально возбужден. И это можно было сравнить с сексуальным возбуждением, теперь оставалось получить удовлетворение. А вот с этим уже намного сложнее, впрочем, как и с первым. 
Припарковавшись не очень удачно у подъезда дома, где жила Шания, мужчина выполз из салона и поковылял к дверям. Как он ехал все это время лучше даже не спрашивать. Чудом избегал столкновений. Благо трасса и улицы оказались практически пустыми. Да еще и на копов повезло не наткнуться.
Ключ... - недовольно заворчал, вспоминая и начиная хлопать себя по карманам в поисках этой важной вещи. Нет, оставил. Либо же просто не может найти. Такое тоже случается. Ну что ж. Позвоним тогда. Зайти и пробраться к спящей Шанти, чтобы удовлетворить свое мужское Эго, которое уже несколько месяцев не получало удовольствия, придется отложить. Опять же до неизвестных времен.

Эх, какая ж жалость, что он забыл/потерял/не может найти ключ. Его женщина там спит, он в кои-то веки жаждит секса, и он бы мог его сейчас получить. Если бы идиот такой не потерял ключ! А ключи у него как раз на такие моменты, когда вдруг Эрьяну станет одиноко или невыносимо со своей безумной племянницей, и он возжелает объявиться на пороге этого дома, этого подъезда. Ведь тяжело страдать сексуальными девиациями. И тут даже дело не в импотенции (хотя и его проблемы можно так назвать). Вот у него с самого детства все не как у людей. Захотел женщину – получил женщину. Все зависит, конечно, от имения этой самой женщины, от имения этой самой женщины в данный момент и от имения желания у этой самой женщины в данный момент. А у него же. Женщина есть. Да еще какая! Ого-го-го! Во всех смыслах. А он не может. Не может и все тут. Ну не возбуждается ни от обнаженного роскошного тела, которое очень и очень в его вкусе. Не возбуждается от стандартных поз, ласк, соблазнений и прочего. Даже с игрушками экспериментировали. Поначалу слабо, но помогало, пока его мозги еще были более-менее здоровы на этой почве. А потом он все-таки понял, что нет. Не то. Падает. Да не то, чтобы падает, а даже не встает. Это печально. Это слишком печально, особенно, когда ты мужик в рассвете сил и весьма даже из себя ничего такой. Особенно, когда рядом такая восхитительная женщина. Не столь за себя обидно (со временем он это пережил, смирился и неплохо справлялся без секса вообще), а вот обидно за Шанию. Любой женщине рано или поздно надоест терпеть такие вещи. Но Эрьян ей верил, более того он знал, что Шанти его любит, его и только его. И даже больше, чем любит. Сам-то такое чувство, как «любовь» он описывал, как что-то крепкое, уже родное, как часть своего собственного тела. И именно так свою верную соратницу мужчина и расценивал, хоть никогда и не говорил заветных три слова. Слова вообще ничто. Это пустое. Какими бы они не были. В каком бы плане не произносились. В какой бы ситуации не изрекались. А вот поступки. Хотя в отношении самого себя Йоран прекрасно понимал, что он тот еще мудак и словами довольно часто бил куда болезненнее, чем теми же поступками. Осознанно и нет. Чаще именно, что неосознанно, находясь под влиянием каких-либо эмоций или состояний. Это уже невесело конечно. Ибо такие вещи происходили бесконтрольно. Он даже гениальные идеи подчас выдавал так, будто бы им крутила какая-то невидимая сила, тут же наблюдая за самим собой со стороны. Когда-то, по молодости, такие выходки своего мозга его поражали, воодушевляли и заставляли гордиться собой еще больше. Хотя куда уж больше то? Потом это стало пугать, а потом он смирился. Он не боялся уже сойти с ума, потому что уже был куда больше, чем просто немного нездоровый. Особенно, если брать в расчет то, что его переклинило на садизме. Это отклонение в сексуальном плане с годами ни к чему хорошему не привело. Приходилось скрывать свои наклонности, выливая все негативными эмоциями на врагов своих, предателей, близких и простых жертв. А потом и вовсе подошло к крайней стадии – некрофилии. Благо можно было выходить из этой ситуации, занимаясь сексом со спящей женщиной. Но если откинуть все эти вещи, которые непременно ничем хорошим не отражались на его характере, психике и образе жизни (хотя тут можно еще поспорить, что было первопричиной всему), и взять мозг якобы здорового среднестатистического человека, то и тут не все было гладко. Им просто овладевало какое-то маленькое персональное безумие, которое, по всей видимости, вылилось вот из детских, юношеских и уже более взрослых персональных бредней, с годами затертых и скованных им самим. Это был будто бы и не он и в тоже время он. Сам Никлас не раз ловил себя на мысли о том, что все чаще теряет чувство реальности. Голова все чаще раскалывалась, аффект все чаще брал над ним верх, он начинал походить на торчка. Которого в обычной жизни близкие принимали за несдержанного, невоспитанного, с кучей всякой фигни в голове человека. Сумасброда со «сверх идеями». И если бы не Шания, и не Палач, от шакалов бы уже давно ничего не осталось. Он был генератором идей, который не мог подчас контролировать даже собственный разум. Но это тщательно скрывалось его правой и левой руками. И шакалы принимали своего босса, как простого самодура, тирана и деспота, который, однако, их еще и баловал, причем периодически слишком, пусть и редко. Впрочем, он таким и был. Такова уж вся изнанка паранойяльной личности и лишь психологи и прочие врачи, занимающиеся изучением разума и души человеческой, могут понять сие. В конце концов, у Эрьяна была велика вероятность того, что рано или поздно он сам станет пациентом «Покоя праведника». Вопрос лишь во времени. К сожалению, на роду Берггренов висело клеймо сумасшествия. Кому-то повезло больше, кому-то меньше, а кто-то просто не успел.
За дверью послышался лай пса. Ох уж этот Жак. Этот пес неоднократно обламывал Эрьяну и без того не так уж часто случающиеся приходы сексуального хотения. То начнет к нему лезть, заняв всю половину кровати, ЕГО половину, в итоге они оба своей разборкой разбудят Шанти. То уже  порога на него начинает кидаться, что фиг отделаешься. То еще чего-нибудь. И как итог – дырка от бублика, от которой и пользы никакой, даже в его случае. Вообще с Жаком они дружили ип о всей видимости у пса любовь была слишком сильна. Эрьян же ее разделял лишь до тех пор, пока этот слюнявый монстр не лез к нему с облизываниями. Он до сих пор не мог забыть, как «жаконя» водрузил на его плечи свои массивные лапы, стоя позади кресла, и принялся вылизывать волосы. Это был адъ. Ибо Берггрен был слишком брезглив и чистоплотен. Из-за этого же и Шании приходилось после каждых страстных объятий с собакой и даже простого поглаживания идти мыть руки. Если не мыться вообще самой. У самого ведь доберман, скажите вы. Ну да, ну да. Но пес-то во дворе чаще, да и не спит же с ним в постели, а если в доме, так и то ходит и спит только там, где ему разрешено. Мы уж опустим все подробности того, что Эрьян гладит свою собаку только в перчатках. То, что уж говорить о Жаке.
Так вот, псина начала лаять за дверью, подавая самые что ни на есть яркие признаки жизни. Йоран завыл ему в такт со своей стороны двери, прерываясь на скрипуче-рычаще-гортанный лай. Блэк-металист это вам не хухры-мухры, они тоже своим любимым группам подпевают. Совершенно не думает о том, что может разбудить соседей из квартир, что по обе стороны от Шании. Да ему на них плевать. На всех плевать. Он явился сюда, впускайте. Вот он я.
Наконец защелкали замки и дверь открылась. Шанти была, как всегда хороша. А иначе и быть не могло, он абы каких женщин не выбирает. Похоже, что она несколько выпала в осадок, а может просто все еще спала на ходу. В конце концов Мур видела его и не таким и не в такое время. А это, ай, так, цветочки. Подумаешь с уже пожелтевшим и несколько распухшим носом, с кровью на футболке и на некогда шикарном бархатном пиджаке и в растрепанных волосах, несколько мокрый, возбужденный и пьяный. Веяло ромом от мужчины нехило, да и если он был пьян лишь на процентов пять от выпитого в клубе виски, то опьянел от мозга.
- Это? – скалясь и переводя взгляд на шейный платок несколько непотребного вида и пропахший ромом, который держал в руке, - Это твое. Я им, правда, кровь смывал, - усмехнулся, - Если это любимый, то прости. Я тебе тысячу таких куплю и даже лучше.
Он зашел в квартиру захлопывая дверь и не сводя взгляда со своей надзирательницы, ведь Шания на нее именно и походила. Этакая молодая мамочка с таким то сыном, шляющимся незнамо где, незнамо с кем и сами видите в каком виде.
- А это? Да пустяк, - отмахнулся, указывая на нос, положил платок на ходу куда-то, точнее просто кинул и сгреб в охапку Шанию, удерживающую Жака, пытающегося на него накинуться с горячими приветствиями, - Срочно… - но он не договорил, так как начал кусать женщину за шею, ухо, жадно лапать ее, забираясь руками под коротенький халатик, делая больно и от того распыляясь все сильнее да рыча, как голодный зверь, а еще зашипел, стоило задеть носом плечо девушки, от этого сильнее впился пальцами в ее талию и правую ягодицу.

Отредактировано Örjan Niklas Berggren (2012-06-14 22:14:29)

- Осторожней, Йорик...
Как же она заботлива все-таки. Как же любит его. Он сейчас оставляет на ее бронзовой шелковой коже безобразные синяки, заламывает ее руки, а она переживает о том, что ему, видишь ли, больно стало. И почему? Кто виноват? Да сам же в порыве страсти задел поврежденный нос.
Длинные пальцы переползают с груди, задевая края халата, обхватывают ее длинную шею и начинают душить, пока он, тяжело дыша, скалиться, поглощенный безумием страсти и дикого желания. Асфиоксифилии за девушкой никогда не наблюдалось, да и Эрьян это прекрасно знал. Но он обожал душить. Всех. А особенно свою женщину. Если остальных жертв он мог убить спокойно, ни о чем не жалея, то Шанию убивать нельзя было. Ни в коем случае. И вот эта грань, игра, она будоражила мужчину еще больше. Он должен был быть осторожным, а это давалось нелегко в подобные моменты. Он будто бы испытывал каждый раз себя, подвергая серьезной опасности свою любимую.
И вот еще чуть-чуть и может быть пальцы сжались бы сильнее, когда ее побледневшее личико опалило горячее безудержное дыхание, а глаза сверкнули звероподобным безумием сквозь спутавшиеся пряди волос. Он навис над бедняжкой всем своим телом, прижимая к стене, словно бы желая вдавить ее внутрь. Но что-то остановило Эрьяна. Мужчина на мгновение дернулся и отпустил шею Шанти. Плохо соображая и рыча, он попытался обернуться на того, кто так рьяно сейчас прилип к его ноге. Но не тут-то было!
- Нельзя, Жак, нельзя! - Шания с таким рвением притянула его за волосы обратно, заставляя согнуться и тем самым утонуть лицом в ее небольшой груди. В любой другой момент Йоран бы жадно зарылся носом, начал бы ее кусать со всей силы, одним словом, насладился бы по полной. Но не сейчас. Разбитый нос напомнил о себе дикой болью. Берггрен начал рычать и изрыгать невнятные ругательства, пока этот дьявольский пес царапал ноги девушки и прямо-таки насиловал его собственную, пытаясь забраться еще выше, ибо Эрьян так удачно из-за девушки согнулся. Та не отпускала, пока, наконец, Йорген не ухватил ее за запястья и не сжал со всей силы, заставляя отпустить его.  Резко разогнулся. Комнату наполнило грозное рычание. Подобный способ издавать звуки еще называется скримингом. Его разновидностями как раз и исполняют песни блэк-музыканты. Сам же Эрьян частенько насиловал так свое горло.
Следующими звуками стал визг пса, схваченного за шкирятник и откинутого в противоположную сторону со всей силы. Ему повезло - встретился с креслом.
Эрьян схватил Шанию за локоть и потащил за собой. Кинул ее на диван и залез сверху, срывая с девушки халат.

Вас никогда не били по причинному месту? Случайно ли, в шутку ли, защищаясь ли? Ваше мужское достоинство никогда не подвергалось подобному осквернению? Такому жесточайшему насилию? Что ж, тогда вы счастливчик с большой буквы и наверняка живете где-нибудь в поле без окружения других людей. А может вас просто растили взаперти? Или вы вообще выходец с другой планеты? Ибо, если не кто-то, то что-то обязательно рано, или поздно достигает цели и побеждает ваше сокровище в столь нелегкой, болезненной и наверняка противозаконной схватке.
Эрьян счастливчиком в этом плане не был. Он еще в детстве неоднократно получал случайно по этому самому месту. То играя в футбол, поймает мяч его маленький друг. То забираясь на дерево или лазая по горным валунам, обязательно соскользнет нога и на пути появится безжалостный коварный сук или выступ. То девушка врежет на какое-нибудь непристойное предложение или же фразу. То достопочтенная пожилая госпожа в автобусе случайно заедет своим нехилым ридикюлем, подходящим  названием скорее под саквояж или вообще чемодан. В общем «везло» нашему юному герою в Швеции только так. Почему-то именно там больше всех невзгод и выпало на долю его маленького Я. Но это не смешно конечно. А может быть, вот откуда идут корни его садизма и этакой импотенции? М? Всякое бывает.
Получив сильный удар коленом, а ведь в этом деле даже легкий удар может показаться самым последним в жизни для обладателя этой самой жертвы, Эрьян выгнулся в пояснице, заглатывая мычание боли и падая лицом на грудь Шанти, отчего взвыл снова, ибо и нос дал о себе знать. Мычание и протяжный скулеж утонули в декольте его женщины, смешавшись с шумным дыханием их троих, чавканьем и радостным повизгиванием пса, пытающегося поместиться между парочкой. Похоже, что Шанти даже и не заметила, что совершила над маленьким Йориком столько непростительное богохульство. Пока большой Йорик, собравшись с духом и силами, пытался разобраться с Жаком, отпихивая пса и вкладывая в руки всю злость, боль и ненависть к этому созданию на данный момент, а также матерясь на шведском языке, Шания наоборот притягивала его к себе. Она конечно, безусловно, лучше знала своего Жаклинушку да и с детьми наверняка ладила (Берггрен просто избегал любых контактов с детьми, поэтому был не в курсе), но как же тут плюнешь на этого садюгу-кобеля, который так все испортил! А ведь Эрьян взаправду испугался, что его орган сломали. И ведь было из-за чего беспокоиться.
Борьба между двумя кобелями помогла нашему прямоходящему на двух хромых даже позабыть о боли. По-крайней мере, ее он ощущал уже не до искр из глаз.
Наверное, это все плата за грехи и собственное падение в Преисподнюю. Видимо есть на земле справедливость, и сейчас она справедливо и безжалостно разделалась с нашим героем. А заодно и несправедливо поступила с его женщиной. Зато собаке счастье и раздолье – с ним играют в кои то веки посреди ночи и оба любимых хозяина.
И все-таки Эрьян счастливчик, что ни говорите. Его в который раз обошла стороной участь хирургических вмешательств.

Тьма, он так увлекся борьбой с Жаком, изливанием на него своей ярости, что совершенно забыл про свою женщину. Да-да. Забыл. Только что ворвался к ней в дом, чтобы получить свое столь долгожданное и совершенно внезапно возникшее. И забыл.
О присутствии Шанти Эрьян вспомнил несколько запоздало и то не сразу. От прикосновения ледяных пальчиков на бедном, разнесчастном и всеми гонимом, испытавшем такие невзгоды и испытания маленьком Йорике, от прикосновения и к двум сестричкам-двойняшкам Тилли и Вилли (меняющим свои имена с поразительной скоростью благодаря Шании), которые сейчас изнывали от тягучей боли, стало невообразимо хорошо. Боль начала понемногу утихать. Он даже глаза прикрыл, ослабив борьбу, из-за чего тут же и получил порцию вонючей слюны от пса, облизавшего его лицо. Он даже не завопил, ругаясь на Жака, и не попытался прогнать собаку после такой непозволительной выходки (ведь напомним, что наш персонаж тот еще чистюля). А просто уже был готов растечься по дивану, как относительную тишину квартиры разнес вдребезги стон отчаяния. В одно мгновение раскрытые глаза от такой неожиданности и еще одной добавки боли, ибо девушка вытащила свою ручку так же резко, как и села.
- Достали!
Ашшшшшш... - сощурился от боли и опустил руки, на автомате прикрывая свое пораженное важное место.
Еще и Жак тут. Все лижет и лижет и не отстает. Дьявол! Как же прекрасно, что Эрьян не зоофил-некрофил. Ну, чес слово! А то бы осчастливил сейчас пса по самые помидоры!
– Я сказала место! - рычит то на пса, а горло сжимает ему. Место... Вот кому на место указывает? Вот ведь явно им обоим! Никлас выпучил глаза снова, заторможено с пару секунд наблюдая за разгневанной женщиной, потом в его мозгу что-то щелкнуло (наконец-то начал думать головой, а не головкой), и его руки уже было почти обхватили запястье Шании, как захват пальчиков ослаб, а они уже страстно путались в его волосах и гуляли по телу, пока сама девушка, словно фурия пыталась взять свое. На какое-то мгновение Йорген даже смог расслабиться и снова позабыть о непроходящей боли, уж слишком его женщина была страстной и требующей в данный момент. Еще бы чуть-чуть и он бы опять возбудился. УРА! Но. Но. Но... Подобный удар просто так не проходит ни для полноценного мужчины, ни для такого, как он. Тут уж впору сравнивать с женщиной,  у которой постоянно видишь ли, болит голова. Не встанет. Поди, помассируй свежий синяк, что будет? Вот-вот. И так же и сейчас Йорген терпел. Честно терпел. Сила воли огого, не занимать. Он откинулся на спинку дивана, голова уже смотрела в потолок, волосы подметали пол, а сам чуть выгибался в пояснице и будто бы подавался вперед на каждое решительное наступление Мур. И со стороны могло бы показаться, что ему хорошо, но Шанию не обмануть, ибо вялый же. А реагировал наш герой-«любовник» подобным образом вовсе не из-за удовольствия, а из-за дискомфорта и боли. И вот, когда Шанти кусииииила, пытаясь в пылу отчаяния и страсти поскорее вернуть солдата в строй, Эрьян не выдержал. Теперь уже на всю квартиру пронесся мужской ор в лице двух изысканных шведских ругательств. Аж пес завыл, воодушевился.
Никлас резко сел и схватил за плечи Шанти.
- ВСЕ! ХВАТИТ! - зарычал сквозь зубы злобно. Так хоть можно было терпеть. - Это бесполезно! Перестань.
Ой, как он сейчас вот. Парус секунд назад рисковал. А вдруг Шания бы дернулась? И прощай маленький Йорик. Откусили бы или свернули бы его шею. Но голова у Эрьяна уже совершенно не соображала.

Не в настроении... Эрьян несколько нервно и беззвучно рассмеялся. Ее прикосновения всегда его успокаивали, возвращали его разум и душу на свои места. Ярость почти сразу же переходила в спокойствие. Тяжелые думы уходили на задний план. Ненормальная эмоциональная возбудимость никла. Желание кидаться в рисковое дело с головой казалось уже совершенно не интересным и т.д. Примеров можно привести много. Шания - его верный личный Ангел-Хранитель, ведь у Демонов они тоже есть. Наверное. Просто зовутся иначе.
И вот и сейчас. Ее короткий поцелуй его руки, такой нежный и уютный. Ее кошачье передвижение ближе. Ее маленький вес на его животе. Касание губ, языка. Это все усмирило вновь растущую в нем бурю, но не дало нужного девушке результата. Йорген не ответил на поцелуй так, как стоило бы, как любил отвечать. Он лишь лениво приоткрыл рот, скользнул языком по ее зубам, встретился с ее и все. Руки даже и не подумали, чтобы забраться под остатки порванного халата, столь эротично и соблазнительно открывающего карамельные прелести его женщины. Не поползли по спине, не впились пальцами, царапая перстнями и кольцом-когтем, что было в данный момент одето на указательном пальце правой руки. Не оставили синяков и свежих царапин да кровоподтеков. Он не начал ее кусать, жадно ласкать или душить. Ничего. Даже во взгляде уставших, немного пьяных голубых глаз, в которых уже появилось некое ощущение прострации, ничего положительного в данной ситуации не прочитывалось.
Там. Там все еще болело. Настроение было испорчено просто в минус. Но...
- ЧТО?! - предложение стимуляции простаты на раз вывело Эрьяна из состояния не стояния. Он аж приподнялся-дернулся, - Да ни за что на свете! - нахмурился.
Возможно, это и помогло бы. Ведь есть же специальный медицинский инструмент, ну, по народному тот же вибратор, только для мужчин. Только вот Эрьян все равно не позволит никому ковыряться в своей заднице, пусть хоть геморрой замучает. Ни врачу, ни собственной женщине. Хоть и видел как-то случайно рекламные ролики в специализированной клинике (а на первые года своей такой проблемы он несколько раз бывал в подобных заведениях, недолго, правда), да и читал, когда искал решение, что мужчинам подобный способ помогает и даже полезен тем, кто и вовсе не страдает импотенцией. Для профилактики, так сказать. Они даже удовольствие получали, а кто-то даже стал практиковать подобные развлечения со своими любовницами-женами, как элемент сексуальных игрищ. Может быть, именно это и оттолкнуло Йорана от прибеганию к подобной лечебной практике? Все-таки, что ни говори, а, похоже, наш герой был гомофобом. Даже не смотря на то, что еще каких-то несколько часов назад развлекался тем, что капал на мозги особо вспыльчивому молодому субъекту гомофобной национальности. Одно дело играть для дела (а дело для паранойяльного – это его жизнь), другое дело быть самому таким. В смысле гомосексуалистом.
- Оба варианта хороши, - бросил в ответ несколько скучающе. Боль уже почти прошла. Хотелось спать. Нервы и организм взяли свое. Он бы с радостью принял сейчас душ вместе с ней, может быть даже взбодрился, а потом уснул бы, обнимая ее, прижимая крепко к себе, будто бы кутаясь в шелковую простыню. Но и сходить куда-нибудь поговорить тоже был резон. Нужно было обсудить дела Шакалов. Хотя такие вещи лучше не выносить за стены этой квартиры или же тайного штаба шакалов, норы. Лучше сделать все сразу и тут.
- Почему ты ко мне не прикасаешься?
М?
Из потока мыслей по выбору, что и как, Никласа вырвал вопрос Шании. Ее взгляд и этот спокойный тон голоса... Это явное приближение шторма. Она - дикая кошка, которая была приручена им, но и она время от времени пускала свои коготки. И таких моментов Эрьян боялся, что скрывать. Несколько раз попаданий на ее мщение на какие-либо обиды довольно дорого стоили ему. И не денег, а именно здоровья и нервов. Ведь Шанти был потомком шаманов одного небольшого африканского племени, и знала такие яды, которые не смогла бы вовремя определить современная медицина, дабы найти или сделать противоядие. Но, конечно же, такие опасные вещи на нем она никогда не использует. По-крайней мере, Эрьян так думал. Наивно думал и верил. Предпочитал именно верить. Ибо Отелло в юбке в своем доме и близ себя ему как-то не улыбало видеть. С другими пусть делает, что хочет, а вот ему рядом с ней и самому живым хочется быть. Хотя сколько раз в прошлом, да и сейчас порой, мужчине приходилось отведывать якобы случайно какого-нибудь слабительного или же парализующего кушанья не счесть.
Любовь зла.
Что поделаешь.
Поэтому, наверное, именно ей Эрьян пытался угождать. Хотя нет. В первую очередь именно потому что ценил и любил ее крепким проверенным с годами бедами и радостями чувством. Она была непросто его гражданской женой, его женщиной, она была ему и другом, и соратником, она была его миром, его дыханием, его жизнью.
- Задумался, прости, - улыбнулся. Конечно это отвод стрелок. Хотя и в этом есть своя доля правды.
Широкая ладонь скользнула на хрупкое плечико, длинные пальцы его слегка сжали и начали поглаживать, пока вторая рука не юркнула под ягодицы. Он притянул ее к себе и поцеловал уже с чувством.
- Что ты хочешь, то и сделаем, - ради нее он был готов на все. Даже взять и заказать пиццу с вином, отвлекшись на ее каприз прямо перед началом избивания ненавистного «врага», пойманного его людьми.

Ощущение ногтей на затылке до сих пор осознавалось памятью. И этот ее дикий взгляд голодной африканской кошки. Эрьян чуть сполз в ванну, погружаясь в воду до подбородка, и дотрнулся до недавнего места покушения на его жизнь. Почесал и улыбнулся, закрывая глаза. Интересно, что остановило Шани? Она ведь спокойно могла перерезать ему горло его же кольцом-когтем. Было бы весело. Усмехнулся, пытаясь все-таки расслабиться. А то всякие пакости в голову лезут. Как обычно конечно, однако же, надо рядом со своей подругой и о чем-то другом думать помимо сладострастного насилия.
Ванна была до краев наполнена водой и пеной, водой, чуть теплее той, чем обычно мылся сам Эрьян. Он вообще предпочитал ледяной душ, но девушка его любила потеплее. К тому же сейчас они полежат тут, и вода остынет довольно быстро, начнет приносить только дискомфорт прикасающихся друг к другу тел. Хотя, смотря, что они еще делать будут, конечно.
Само помещение наполнял помимо ароматной пены и запах зажженных свечей. Их было слишком много, но мужчина давно приноровился зажигать их быстрым и ловким движением. В стену была встроена музыкальная система с сабвуфером, специально для него. И, конечно же, его же любимая музыка. Которую Шания обязательно выключит рано или поздно. У них все было договорено и каждый с уважением относился к вкусам и желаниям друг друга, тоже самое касалось и музыки. Йоран часто слушал вместе с Шани джаз, Шани иногда слушала вместе с ним дарк-метал или блэк. Можно сказать даже, что редко, и Берггрен на этом не настаивал. Он мог и дома или в своем авто послушать то, что любил. Хотя его девушке нравилось несколько песен одной норвежской группы, исполняющей симфо-блэк.
Have I not been too long
In your shadows of invention and creation?
As I rightfully behold the flesh
Fear of the conscious mind
Will have you facing away
И вот одна из любимых старых песен именно этой группы сейчас и разрывала басы.
Эрьян, чуть покачивая головой в такт музыке, аккуратно дотронулся до носа. Ничего. Нажал посильнее. Больно. Сдвинул в сторону… Голос вокалиста перекрыло одно замысловатое шведское словечко. Конечно же, матерное. Эрьян вообще не любил ругаться, в смысле материться. И не любил, когда в его присутствии кто-то матерился. Его благородные уши от этого прямо-таки вяли. Сам он предпочитал использовать ругательства на своем родном языке. Здесь, в Америке, их никто не понимал, и звучало вполне прилично. Никого вроде бы и не оскорбляет и в тоже время понятно, что не хвалит. Однако же в состояниях аффекта мужчина ругался только так, сам того не замечая. Вот, как сегодня, например, или сейчас.
В дверях появилась Шани. Он чуть приподнялся, расплескивая воду, осмотрел ее, сильно улыбаясь плотно сжатыми губами. Его эта улыбка, она всегда вызывала в девушке приступ нежности, ведь Эрьян менялся в лице, будто бы его выворачивали наизнанку - над головой того гляди зажжется нимб, а из лопаток начнут прорезаться белые крылья.
- Красное вино.
- Ммммм, - улыбка его стала еще "шире", облизал губы, любуясь соблазняющей его Шанией.
Дьявол, ну почему у него такие проблемы с эрекцией?!
Он притянул ее к себе, обнимая, когда девушка залезла в ванну.
- It all seems like an eternity
This battle between us two
Good and evil, me and you
Пропел в такт вокалисту, игнорируя вопрос и кусая Шанти за нос. Руки прошлись по бедрам вверх и сомкнулись на груди, прижимая Мур таким образом еще ближе к себе.
- Time has come to step up
And take back what you took from me
My word and world holds ground and is real
Your word is like floods of poisoned water
A language spoken with spit from different tongues
You can never corrupt me again
Подпевая таким же хрипящим голосом и касаясь своим разбитым носом ее щеки, рисуя дорожки на ее коже, сжимая пальцы на ее небольшой груди сильнее и сильнее, чувствуя, как те откликаются под пальцами.
Все-таки эта женщина порождала в нем порывы нежности, пусть и жестокие, но нежности. Ради Шании он был готов на все, кроме разве что взять ее в любой момент, когда она того захочет. Но рядом с ней он менялся, становился более уютным, более ручным. Он ее уважал и любил. И знал, что и ей нужна нежность. Ведь она терпит его садистские замашки, так и он может дать ей ласку.
- I protect every man guilty of sin
The ultimate sin being me
The vapour from the plague
That infested my mind, body and soul
Поцеловал, обнимая ее ногами.
- Я взял под крыло одну местную банду двадцатилетних мальчишек. Думаю, они что- то да стоят, - проводя языком по шее Шании, опуская одну руку к ее животику и ниже, начиная ласкать там.
Кстати говоря, на левой руке, чуть повыше локтя у Эрьяна уже был свежий синяк, а также чуть повыше татуировки-надписи на животе, как раз на солнечном сплетении.

* Dimmu Borgir – The Sacrilegious Scorn

- Святоши, - отвечая на вопрос и кусая вновь за ухо. Не выдержал и надавил зубами сильнее. оттянул несчастную девичью мочку. Надо держать себя в руках. Хотя, какое там. Ему тоже хочется получить то, ради чего он сюда пьяный и побитый примчался. Хотя конечно не только ради этого. Ведь дома была сумасшедшая племянница, а ее видеть в таком состоянии опасно. Чего доброго сорвется на бедной девочке. И объясняй потом, что да как.
Пальцы не переставали двигаться, пока вторая рука так же ласкала грудь, то одну, то вторую, то слабее, то сильнее. Он кусал уже ее шею, как вампир. Тупыми зубами, усиливал сжатие челюстей, ослаблял. С каждым ее ответом на его манипуляции там. С каждым ее натягиванием его волос.
Может, стоит все-таки попробовать? Может еще не все потеряно? В конце концов, он сегодня возбудился, а такое бывает редко.
- Еще как гладко, - усмехнулся ей за ухо, глуша свой смешок и порывистый вздох. Вспомнил. Да, стоит за это зацепиться, - Проверил их лидера, - Шания прекрасно знала, что Эрьян, идиот в какой-то степени, псих, всегда проверяет лично кандидатов на то или иное место, в ту или иную нишу. И она, зная своего любовника, как свои двадцать пальцев, могла догадаться, что именно эта вербовка его так и возбудила. Йоран, как самоуверенный садист, паранойяльный тип, эгоист просто напросто не может никому проиграть. Если он позволяет кому-то выиграть, значит, он непременно должен вылить куда-то в иное русло свои эмоции, которые непременно его переполнят с головой. В данном случае ярость, ощущение некоторого унижения и собственной слабости, гнев и неудовлетворенная жажда крови, чужой крови. Раз не вышло с одним, то выйдет с другим. Так и получилось. После расставания с Адрианом и Маэстро, Альмквиста переполняла жажда, ударившая в голову и не только в ту, что на плечах. Садизм. Упоительное слово. Упоительный акт. Упоительное представление.
Язык, сильно надавливая, прошелся от лопатки до шеи, снова укусил. Пальцы сжались сильнее.
Что ж. Попробуем. Взять реванш.
Эрьян обратился за помощью к своему воображению. Это было довольно действенное средство. Однако, этим способом мужчина пользовался слишком редко, ибо прекрасно знал, что с головой его не все в порядке. Он боялся за жизнь Шании. Но сейчас он хотел. Хотел воплотить в реальность не только свое желание, свою потребность, но и ее. Ведь каждое движение ее тела, каждый отклик ее мышц, каждая ее клеточка буквально вопила от его прикосновений. Она хотела куда большего, чем он давал ей обычно.
Он должен был. Получилось один раз, получится и второй. Это было уже проверено когда-то, значит, сработает и сейчас.
Нужен просто подходящий настрой.
Руки отпускают интимные части тела Шании и также резко одна хватает ее шею, вторая упирается в позвоночник. Надавил. Резко. Сильно. Заставляя согнуться пополам и погрузиться в воду с головой. Пальцы обхватили основание шеи, залезая в собранные волосы и рискуя слишком сильно надавить на незащищенную область черепа, пока вторая рука заламывает ее запястья. Шания уже упирается носом в дно ванны, пытаясь вырваться. Ее таз приподнимается над водой, Эрьян вплотную прижимается к нему своим причинным местом, перехватывая уже горло и начиная сдавливать его спереди, в воде. Пузыри поднимаются, вода расплескивается от борьбы, пена воздушными облаками падает на пол, заливая его вместе с водой. С краев ванны уже капает и что-то красное. Кровь или вино? Вскрик. Ее вскрик. И стон.
Эрьян разжимает резко зубы, открывая глаза и оказываясь в реальности. Тонкая струйка багровой крови ползет от худенького плеча по лопатке. Он чувствует. Чувствует Его, упирающегося ей в поясницу. Все-таки получилось. Руки отпускают Шанию. В какой-то момент он все-таки ужесточился, но не причинил ей особого вреда. Смог обезопасить любимую от своего разума. Пальцы впиваются в ее бедра, чуть повыше колен, с задней стороны, и приподнимают девушку, насаживая на себя. У него все-таки получилось! Он на что-то еще годен!
Язык слизывает кровь, а бедра с силой подаются вперед, навстречу, неистово. Он так долго этого ждал! Нет! Они так долго этого ждали!

Это случалось столь редко в те моменты, когда оба они были в сознании. Поэтому сейчас каждый из них отдавался полностью, всецело происходящему, цепляясь за что-то свое или в реальности, или по ощущениям, или же по фантазиям. Или же со всем этим разом.
Раздающийся скрипучий голос то и дело ускользал от ушей Эрьяна, время от времени донося до него лишь некоторые строчки.
She's just a devil woman
With evil on her mind
Beware the devil woman
She's gonna get you*
А веселый ритм музыки заставлял двигаться в такт, ускоряясь с каждым разом. Пальцы ласкали Шанти, скользя то с силой, то чуть более нежно по ее бархатной шоколадной коже. От груди до ключиц, на горло, сжимая его аккуратно и кусая за ухо и тут же облизывая кусочек кожи за ухом, натягивая одной рукой ее хвост, заставляя наклонить голову, дабы он мог впиться губами в ее шею и вновь сжимая грудь обоими руками, кусая за серьгу и оттягивая ее до тех пор, пока Шания не издает стон. И в то же время каждый раз подаваясь вперед с силой, изнемогая от жажды и нетерпения. А через несколько движений вдруг то и дело выполняя куда более плавное движение.
She's just a devil woman
With evil on her mind
Beware the devil woman
She's gonna get you from behind, hind
(Stay away, you cunt)*
- Devil Women... - прорычать, уткнувшись в волосы лицом и схватить за бедра, сжимая вновь и вновь до синяков пальцы, не переставая двигаться и поддерживать свою любимую. Вдруг руки отпускают ее и переплетаются с ее пальчиками, вытягивая впред, а потом и сгибая, занося наверх, заставляя дотронуться до его головы и сжать его волосы. Отпустить и вновь проскользить по плечам до локтей, прерваться и занырнуть в воду с диким плеском.
I drank the potion she offered me
I found myself on the floor
Then I looked in those big green eyes
And I wondered what I came there for*
Податься вместе с ней вперед, на середину ванны, и приподняться на ногах, так, насколько позволяют больные, некогда покалеченные, но все еще не лишенные силы, ноги. Выйти из Шанти, придерживая ее и дать понять, что он хочет, чтобы она поменяла позу. Шания разворачивается и вновь опускается, поддерживаемая Эрьяном, чтобы случайно не упасть. Пенна вместе с водой выплескивается на пол, заливая и без того уже мокрый кафель. Порыв ветра заставляет задрожать пламя бесконечного количества свечей.
If you're out on a moonlit night
Be careful of them neighbourhood strays
Of a lady with long black hair
Trying to win you with Nymphetamine ways*
Слова песни вместе с голосом вокалиста доносятся до сознания Эрьяна раз за разом, отрывками, воспроизводясь и играя уже в его голове по памяти. Он прикрывает глаза и откидывает голову немного назад, до тех пор, пока может терпеть боль из-за вновь сжатых Шанией у корней его волос. С каждым движением все сильнее и сильнее впивается пальцами в ее хрупкие плечики. Вдруг резко прижимает девушку со всей силы к себе и, уткнувшись носом в ее висок, кончает в тот самый момент, когда начинается вводный проигрыш новой песни другой группы, столь неистовый и столь подходящий под данный момент.

как то так)
* Cradle of Filth – Devil Women

Она вылезала, а он опускался ниже, сползая по скользкой спинке ванны. Руки разметались по бортикам, затылок уперся о край, глаза прикрыты, на губах легкая блаженная полуулыбка, граничащая с самодовольной усмешкой.
Да, все-таки получилось. Шания, как всегда оказалась права.
Только вот дурацкий мужской организм - сразу потянуло в сон. Полное расслабление, и если бы не опора рук, он бы уже сполз под воду с головой. Музыка прервалась. Мужчина недовольно и тихо (сил не было) что-то промычал, но возражать не стал. Ибо и знал, ибо и снова сил нет даже на то, чтобы лишний раз раскрыть рот. Сейчас бы в постель, сжать в объятиях свою женщину и засопеть на правом боку.
– Вылезай, Йорик.
Первым приоткрылся левый глаз, затем и правый, правда ему мешали лицезреть Шанию прилипшие несколько мокрых и волнистых прядей волос. Так хотелось попробовать их сдуть, но это не в его характере. Лениво убрал, заводя ладонью волосы назад, и приподнялся, приображаясь и беря себя в руки.
- Там второй диск - Моцарт, включи хотя бы его.
Без музыки как-то никак. А состояние и настроение, которые сейчас переполняли Эрьяна, он не хотел терять с неумолимым возвращением в реальность. Облизал губы. На них все еще чувствовался вкус крови его женщины. Приподнялся, поворачиваясь задницей к Шании, рискуя подскользнуться и вывалиться, однако же будучи твердо уверенным в силе своей руки, на которую сейчас упирался, а также колен, Йорген потянулся к бутылке с красным вином и бокалу. Налил и подал Шании. Потянулся за вторым, наполнил и его, опускаясь обратно. Вылезать пока что он не хотел. Хотя надо бы, а то же плавать в собствном семени мужчине не позволяли привычки, принципы и чистоплотность. Стоп... Он же не вышел из Шании перед эякуляцией.
Рука скользнула по обнаженной влажной коленке Мур, продвигаясь наверх и забираясь под тонкое полотенце. Загадочный взгляд и странная улыбка.
- За нас, - коснулся бокалом о бокал и пригубил, смакуя вино, которое так любила Шаман. Сам же Йоран предпочитал напитки покрепче, такие как виски, ром, бренди или ментоловый сорокоградусный финский ликер. Вино считал что-то вроде глёга, но в подобные интимные моменты или романтические вечера пил то, что любила Она.
"За нас" - двоякий тост. Он может подразумевать и их с Шанти личные отношения, и Шакалов. И всех вместе взятых.
Но в данном случае все-таки первое было ближе. И может быть даже...
Э! Нет! - нахмурился, тут же удивляясь тому, что еще несколько секунд улыбался своим мыслям о ребенке, - Только этого не хватало.
Дети его пугали. Может он был еще не готов. Хотя, похоже готов, но всегда подобные мысли и возможности от себя откидывал, не допускал.
Совместный ребенок, это скрепило бы их отношения еще больше. Тем более, что сама вероятность забеременеть у Шании выпадала раз в год, как говорится, и то не факт, что эта возможность не проходила мимо нее. Да и такая опасная работа. Каждый день на грани риска. Нет. Помутнение рассудка, неиначе.
Усмехнулся. Пора вылезать.
Оказался рядом с Мур и, обхватив ее за талию, стащил к себе в воду. Девушка вскрикнула от неожиданности, опрокидывая на Эрьяна недопитое вино.
- В постели все и расскажу, - он вылез вместе с ней, держа Шани на руках, чудом не навернулся, задул все свечи и прошел в спальню, опуская свою женщину на смятое одеяло, забираясь следом и обнимая ее.
- Сначала клуб, ты, как я уже говорил на собрании, будешь администратором. Барон якобы владельцем, - ютясь под одеялом и пытаясь, как можно удобнее для них обоих деть куда-то свои руки, - На Дон Жуане доверчивые девочки. Помощь в этом от Маэстро. А там по старой схеме. Через этот клуб можно много провернуть делишек, сама понимаешь, - целуя влажную шею своей девушки и говоря уже куда ленивее, - Присматривал желторотиков на отходы, но возможно обойдемся и без них. Главное умаслить принцессу Фрейю, - усмехаясь злорадно и сжимая пальцами правую грудь Шании, уже куда более заметно замедляясь в речи, - И с Микой разобраться...
Губы в последний аз коснулись ее плеча, и мужчина засопел, медленно проваливаясь в царствие Морфея.